Седой капитан. Роман - Страница 118

118

- Валенто, я знаю, почему это!

Валенто Клаудо вопросительно посмотрел на юношу:

- Почему?

- Потому, что Капитан хочет сейчас быть как можно больше занятым. Чтобы у него не оставалось ни времени, ни возможности думать о чем-то ином, кроме самого управления. Потому что ему очень больно, ты понимаешь?

- Что ж, возможно, ты и прав, - согласился после паузы Валенто. - Но и я хочу что-нибудь делать, а не сидеть так, сложа руки, пока мы не минуем прибрежную полосу. Да и после этого до острова Тарквенидо еще будет не близко… Эх! - Тяжело вздохнул он. - Хоть бы проскочили, на душе бы стало легче!..

Хотя бы проскочили… Алесь хорошо понимал опасения своего друга: ведь Валенто Клаудо рассказал ему и о тяжелых повреждениях «Люцифера», и о решении Капитана относительно курса на остров Тарквенидо, и об опасностях, которые могли возникнуть, если их обнаружат радарные посты. Он говорил с юношей, ничего не скрывая, делясь с ним всеми своими опасениями и мыслями, так, как никогда до этого не разговаривал. Никто из них не вспоминал сейчас о предыдущих спорах, Алесь больше не рвался ни в чем убеждать Валенто Клаудо, а тот словно забыл об этом. Но юноша всей душой чувствовал, что в этом больше не было никакой необходимости. Ночная встреча с Кристобалем Гомецем будто сломала, что-то в корне изменила у Валенто. Возможно, немалую роль в этом сыграли и нелегкие разговоры его с Алесем. Но переломным пунктом стала встреча со старым другом, который так резко осудил поступки и Седого Капитана, и самого Валенто Клаудо.

О нет, ни словом, ни одним звуком Валенто не показывал той острой борьбы чувств в своей душе, которая владела им, от которой кровоточило сердце. Ни слова упрека или осуждения чего-то в Капитане не вырвалось у него: для этого Валенто Клаудо был слишком честным, слишком преданным человеком, не умевшим кривить душой.

Наоборот, Алесь заметил, что теперь Валенто говорит о Капитане с каким-то особенно теплым сочувствием и любовью, но в его словах чувствовалась скрытая горечь. Словно Валенто Клаудо вдруг лишился привычки смотреть на Капитана откуда-то снизу, считая каждое его слово непреложным законом, проявлением мудрости удивительного человека, который не может ошибаться. Словно Валенто Клаудо увидел в Капитане, кроме всего прочего, еще и простые человеческие черты, даже определенные недостатки, которых он раньше не замечал, - и это, не вредя большому уважению, добавило к его отношению еще и теплоту, и сочувствие. Ведь он любил Капитана! И самым тяжелым для Валенто теперь было то, что он вынужден был признать правоту тех, кто осуждал горделивые поступки Капитана. Признать, мучиться из-за этого и не иметь возможности изменить положение вещей. Ведь именно Валенто Клаудо лучше всех знал характер Эрнана Рамиро и потому понимал, что тот, раз выбрав свой путь, уже не изменит его, а пойдет дальше и дальше этим путем, никуда не сворачивая.

Значит, тем же путем должен идти и Валенто - до конца, каким бы не был этот конец. Свою искреннюю душу и большое сердце такие люди, как Валенто Клаудо, отдают только раз и уже неспособны потом изменить отношение, изменить чувства, что бы ни случилось.

Так понимал Алесь своего друга, который в это время рассеянно следил сквозь стекло иллюминатора за далекой рельефной картой земной поверхности, которая медленно проплывала внизу. Куда делась привычная жизнерадостность, куда исчезла веселая улыбка Валенто Клаудо, его шутливость и хорошее настроение? Откуда взялись эти глубокие морщины на вдруг исхудавшем скуластом лице? И глаза утратили блеск… Где найти Алесю слова утешения, чтобы хоть немного отвлечь Валенто от его гнетущих тяжелых мыслей?..

Вдруг Валенто Клаудо встрепенулся.

- Нет, не могу больше так, - глухо сказал он. - Пойду к нему. Попробую зайти. Если не пустит, буду хотя бы смотреть из-за двери. Все же лучше, чем сидеть здесь, в стороне…

Он вышел.

Алесь остался один. Но через минуту дверь снова распахнулась, и голос Марты спросил:

- Алексо, мы с отцом хотим зайти. Хорошо?

- Странный вопрос, - отозвался юноша, пожимая плечами. - Конечно, заходите.

Он смотрел на веселое, радостно лицо Марты, на котором яркими огоньками горели ее большие черные глаза, и почти завидовал девушке: все, все отошло сейчас от нее далеко - и сомнения, и заботы, и угнетающее настроение. Ею владело одно лишь счастье. Марта вновь обрела отца, он рядом с ней, он спасен! Бедная, она понятия не имеет о том угрожающем состоянии, в котором находится сейчас «Люцифер», а вместе с ним и все они… И зачем огорчать ее?

- Садись, отец, - уже распоряжалась Марта. - Алексо нам сейчас расскажет обо всем, что тебя интересует. Правда, Алексо, ты расскажешь? Ведь я не знаю ничего.

Олесь снова пожал плечами:

- Не думаю, чтобы я знал гораздо больше тебя. Особенно сейчас.

Он чувствовал на себе внимательный, вопросительный взгляд Педро Дорильо, и от этого ему было неловко. Можно было не говорить Марте о трудностях, которые их ждут, но какое он имел право не сказать правды отцу девушки?

Марта уже беззаботно спрашивала:

- Ну, например, куда мы летим? Ты, наверное, знаешь? Валенто сказал тебе?

- На какой-то остров Тарквенидо.

- Тарквенидо? - Переспросил Педро Дорильо удивленно. - Зачем? Ведь, насколько я помню, это маленький пустынный остров в открытом море!

- Именно поэтому Капитан и выбрал его. Чтобы мы там устранили повреждения, полученные «Люцифером» от взрыва гранаты…

- И правда, мы летим над морем! - Всплеснула руками Марта. - Как красиво! Папа, ты только посмотри!

118